Адмирал южных морей - Страница 7

— По мне — так незачем. Не замерзнем, да и к чему нам в духоте томиться.

— Обойдемся без печи, поесть быстрее на костре приготовить, как обычно.

Такой вот диалог случается у нас в каждой заброшенной деревне, почти слово в слово.

— Люк!

— Здесь я.

— Возьми этих оболтусов и обойди окрестности. Не забудь на холм подняться и посмотреть, что за обстановка на берегу. И шевелитесь, надо до темноты успеть вернуться.

— Да мы быстро.

Этот диалог тоже повторяется перед каждым ночлегом. Разве что предложение про море вставляется только в деревнях, расположенных близко к нему.

Вот и у меня своего рода ритуалы выработались…

Размеренный процесс обустройства был грубо прерван неожиданно быстрым возвращением тройки дозорных. Мчались они бегом, сильно запыхались, а довести выносливых ребят до такого состояния было непросто. Что-то нехорошее случилось…

— Страж! Сэр Дан! — издали вскричал Люк. — Там корабль! И люди! Много людей!

— Стоп, — спокойно ответил я. — Давай четко, без криков и медленно: что за корабль, где он и о каких людях вообще идет речь?

Тот продолжил без паузы, все так же пулеметно тараторя:

— Мы поднялись вон на тот холм, с его вершины отлично видно море и берег. В море корабль стоит. То есть почти лежит на боку. На берегу напротив него люди какие-то суетятся. Не разглядеть их толком. Палатка стоит, костры дымят.

— Сколько их?

— А хрен его знает… С полсотни точно будет.

Я не спешил высказать комментарии. Еще ляпнешь глупость ненароком, а ушей любопытных более чем достаточно — непременно разнесут по всей округе, да еще и переврут позорно. Вот зачем самому языком чесать, не подумав, если для этого человечество придумало подчиненных?

Обернулся к жадно прислушивающемуся Туку:

— Чего вытаращился?

— Так ведь это… Ну интересно же.

— И чего здесь такого интересного? Сам все прекрасно понимаешь. Или нет?

— Да что тут еще понимать? Корабль на боку, значит, на камни сел или мель, а может, другая беда и чинить борт пытаются. Я так думаю, что демы это, потому как, кроме них, мимо наших берегов никто особо не шастает.

— Нет. — Люк покачал головой. — Корабль другой совсем.

— Да много ты в кораблях понимаешь, сопля сухопутная, к губе присохшая!

— Это ты мне говоришь?! Кривой, тупой, а на других пеняешь! Может, я понимаю и меньше твоего, но на галеры демов насмотрелся. Нет, совсем разные корабли.

— А народ на берегу в доспехах? — уточнил я.

— Не могу сказать точно — далековато до них, но вроде доспехи были. Еще флаги там какие-то.

— Флаги?! — изумился Тук. — Не припомню я у демов флагов. Разве что череп на палку нацепят или что-то в этом роде начудят. Хорошего от них не дождешься, а вот мерзость запросто.

Из полученной информации я так и не понял, кто именно расположился на берегу. Но, учитывая то, что берег этот по праву принадлежит мне, игнорировать присутствия незваных гостей не мог:

— К бою. Сходим проверим, кто к нам заявился.

Несмотря на многочисленные невзгоды, омрачавшие мою нынешнюю жизнь, я не окончательно съехал с катушек, чтобы атаковать противника, как минимум в два с половиной раза превосходящего количественно. Приказ «к бою» означал максимальную готовность к столкновению. Мы драки не хотим, но мало ли что может случиться. На этот случай надо затянуть ремни доспехов, проверить амуницию, чтобы ничто не звякнуло предательски, вещевые мешки оставить в деревне, а то могут помешать спасаться бегством в случае неприятностей.

Задача скрытного приближения к вероятному противнику затруднялась из-за особенностей здешнего ландшафта. Топоры лесорубов тому виной или что другое, но деревьев на прибрежных холмах не было вообще, а кусты, хоть и росли в изобилии, размеры имели удручающие. За ними мелкой собачонке нелегко укрыться, не то что человеку. До моря полпути преодолели, когда я осознал, что такая толпа, перебегающая от одной жалкой кучки зелени к другой, незамеченной вряд ли останется. Пришлось чуть подкорректировать планы: оставил отряд на месте, дальше пошел в сопровождении Люка и Тука. Первый — один из лучших разведчиков и действительно умеет укрываться от врагов, а второй прекрасно разбирается во всем, что касается кораблей, их государственной принадлежности, тактике действий и прочем.

Бакайцы все до единого в этом прекрасно разбираются, потому как их остров долгие годы был своего рода Тортугой этого моря.

Даже втроем продвигаться было тяжело. Почти все время на полусогнутых ногах, спина в три погибели скрючена. Мореходы выставили пост на вершине самого высокого холма, оттуда можно было контролировать практически все окрестности. Пришлось попотеть, прикрываясь скальными выходами, вжимаясь в еле заметные ложбинки. Сумерки в этих широтах долгие, но стемнело уже прилично, когда мы наконец добрались до берегового обрыва.

Картина открылась прекрасная. Куда ни взгляни, ровная гладь моря, волнения почти нет. Далеко в северной стороне, на горизонте, подсвеченные последними лучами уже закатившегося солнца, сверкают искорки вершин парочки высоких островов. Еще один, темный, угрюмый, похожий на небрежно насыпанную угольную кучу, расположился в километре или чуть дальше. Сам берег в этом месте плоский, сложен камнями размеров от футбольного мяча до совсем крошечных. Полоса пляжа — не больше полусотни метров в самом широком месте и считаные шаги в узком. На всем протяжении ее подпирает высокий обрыв. Лишь в одном месте он проточен долиной ручья, и только по ней можно взобраться наверх без риска свернуть шею.